Неудачливый архитектор Виктор просыпается в необычном мире, состоящем из островков людских воспоминаний (и немного напоминающем Пандору из «Аватара»), где гравитация лишь условность, а с каждым новым прибывшим вселенная дополняется ещё одним фантасмагоричным рельефом. Он не помнит своего имени, он забыл тяжёлое прошлое, у него появился шанс на новую жизнь. Звучало бы как мечта, если бы не чёрные Эндермены из Minecraft, день и ночь преследующие обитателей этих мест. Группа выживших, к которой прибивается Виктор, вынашивает идеальный план: чтобы навсегда спрятаться от монстров, нужно построить свой остров, никак не связанный со старыми воспоминаниями. И кто, если не зашуганный архитектор, поможет им воплотить мечту в жизнь?

Отечественная фантастика любит находиться вне современного контекста, держаться подальше от государственных проблем и если критиковать, то только условный тоталитарный социализм (как раз таким был «Эбигейл», где тоже играл Риналь Мухаметов). Для неё обычно не существует действительности, она хочет остаться лишь симулякром и рассказать старую как мир жанровую историю о победе добра над злом. Впрочем, такой вариант тоже возможен — лишь бы создатели не пытались слепо вторить образцам голливудской классики (а так чаще всего и происходит).

«Кома», к сожалению, выбирает путь промежуточный. Её визуальный размах — гигантский мир, где московская архитектура склеивается с китайскими кварталами, а через те, в свою очередь, можно добраться до венецианских каналов, — заткнёт за пояс большинство отечественных фантастических фильмов (в сравнения с западным кино уходить по понятной причине не стоит). И хотя даже эта, самая примечательная сторона картины моментами имеет подозрительно много общего с работами и Нолана, и Кэмерона (можно вписать сюда ещё много имён), сеттинг выполняет свою главную — в рамках «Комы», конечно, — функцию: не даёт содержанию десятилетней, а то и двадцатилетней давности выбраться из этой яркой обманчивой обёртки. Коллапс происходит, когда герои прибывают на базу — старый завод из фильмов Юрия Быкова.

Обосновавшись в безопасном месте и познакомившись с его обитателями, Виктор начинает слишком много говорить. Ведёт это к неминуемым последствиям: в ответ ему говорить начинают и другие. Персонаж Антона Пампушного в медведя Арсуса, конечно, не превращается, но, хмуря брови, общается исключительно негодяйскими репликами. Флай (Любовь Аксёнова) — понятное дело, будущая любовь Виктора, а доброжелательный Ян (Константин Лавроненко), который является главарём банды выживших, в таком избитом сюжете не может не оказаться злодеем. «Кома» безжизненно, но точно воспроизводит сценарные ходы классической фантастики: Виктор страдает синдромом избранного и должен научиться управлять своими способностями, возникает вопрос суровости мира реального и безупречности подсознательного. Всей этой жанровой солянке не хватает ревизии хотя бы в плане деталей, незначительных эстетических моментов.

Впрочем, не сказать, что благодаря этой конвенциональности «Кома» совсем оторвана от российской действительности. Её главный вопрос — тотальный эскапизм, побег человечества от реальных проблем, вызванных несовершенством окружающего их общества. С одной стороны, по заветам Джокера, в обществе живём мы все, независимо от страны, и разъедает оно человека хоть в Британии, хоть в России. С другой — уж слишком ярко воплощены в фильме проблемы, в последнее время ставшие актуальными именно у нас: детские заболевания, неблагополучные семьи, кризис религиозности, наконец, притеснение личностных творческих амбиций в угоду стандартизированному, уродливому ремеслу (в случае Виктора — его непризнанный архитектурный проект, которому предпочли серые высотки). Правда, «Кома» не лучший кандидат, чтобы рассказывать о таких сложных и наболевших вещах.